На Таганку возвращается «Гамлет»

Премьера состоится 12 апреля на Основной сцене театра. 

В одном из выпусков нашего подкаста «Упражнения в прекрасном» шекспировед Алексей Бартошевич выдвинул гипотезу о «не-гамлетовском» характере нашего времени (в середине 2020-х, по его словам, убедительнее всего звучат комедии Шекспира). Тем не менее, «Гамлеты» продолжают появляться в столичных театрах. За последнее время зрителям были представлены версии Константина Богомолова в Театре на Бронной, Антона Яковлева в «Ленкоме», Евгения Марчелли в Театре им. Моссовета, Евгения Серзина в Театре Ермоловой, а также две студенческие постановки – Татьяны Тарасовой в ГИТИСе и Филиппа Гуревича в Школе-студии МХАТ. 

Случай с «Гамлетом» на Таганке, безусловно, особый. Легендарная версия Юрия Любимова (1971) с Владимиром Высоцким в главной роли – часть истории не только конкретной площадки, но и отечественного театра в целом; за более чем полвека, прошедших с той премьеры, к трагедии Шекспира на этой сцене не подступались. Попробовать свои силы решился режиссёр Мурат Абулкатинов; год назад он представил на суд публики эскиз в рамках проекта «Репетиции», который теперь доработан до полноценной репертуарной постановки. 

Сказать, что Абулкатинов ставит именно Шекспира, было бы не вполне корректно. В инсценировке, подготовленной драматургом Никой Ратмановой, отдельные элементы трагедии опущены, другие – изменены. «Мы проводим эксперимент химической реакции, – рассказал режиссёр «Театральному журналу». – Мы заменили некоторые элементы и ждём, что получится». На вопрос, какие черты шекспировского текста ему хотелось бы сохранить, Абулкатинов выделил две: «желание сформулировать мир» и «ярость», причём речь идёт о ярости духа, неистовом желании постичь суть. Таким образом, как это сформулировано в аннотации, история о возмездии превращается «в исследование поэзии жизни с размышлениями о справедливости и предательстве, свободе и ответственности, жизни и смерти».

Переклички с многочисленными предшественниками будут – более того, как сообщает режиссёр, он изучал опыты других знаменитых трактовок «Гамлета» в театре и кино и намеренно вплёл в ткань спектакля многочисленные отсылки к ним. Что касается спектакля Юрия Любимова, то главная рифма с ним будет визуальной. Художник Софья Шнырёва сделала оммаж знаменитому занавесу Давида Боровского. Тот занавес был отдельным действующим лицом; в новой версии будет несколько занавесов, формирующих пространство. «Это такой театр. На первый взгляд, у нас нет сцены “Мышеловки”, но мы решили, что вся наша история и есть мышеловка: её нет, но она существует. И занавес формирует, модерирует эту реальность. Конечно, в спектакле Любимова занавес имел совсем другой функционал, и в этом смысле отсылка скорее культурологическая, незаметная», – заключает режиссёр.

Важнейший вопрос, связанный с Гамлетом, – вопрос личности. В большинстве новейших интерпретаций принц датский оказывается лишь частью безумного мира и не претендует на авторитет. В свою очередь, Гамлет Владимира Высоцкого, в диалоге с которым приходится пребывать создателям нового спектакля, – и личность, и авторитет. В версии Абулкатинова Гамлет трактуется как романтический поэт. Режиссёр по пластике Никита Беляков и вовсе утверждает следующее: «Я ещё никогда столько не изучал историю “Ромео и Джульетты”, сколько я это делал для “Гамлета”. Удивительным образом нашлось много эмоциональных и фактических параллелей между этими произведениями». Кроме того, много личного в образ привнёс исполнитель роли принца, Сергей Кирпичёнок. В спектакле даже предусмотрены моменты, в которые актёр будет выходить из роли и говорить от себя. 

Офелию сыграет Ксения Галибина. Роль Клавдия исполнит Анатолий Григорьев, Гертруды – Мария Матвеева, Полония – Филипп Котов, Лаэрта – Максим Михалёв, Горация – Андрей Попов. Также в постановке заняты Никита Лучихин и Иван Коряковский; их персонажи обозначены в программке как «Актёры» – ограничиваются ли их «полномочия» теми, что предписаны Актёрам у Шекспира, увидим. В постановочную команду также входит композитор Симона Маркович (сам Абулкатинов предпочитает называть её труд «созданием звучащей среды») и художник по свету Евгений Ганзбург.

Фото Татьяны Китинг